Сны инкуба - Страница 41

Снова зазвучал у меня в голове голос Жан-Клода:

— Он будет проклят, если ты его не сможешь вернуть.

Мне пришлось мотнуть головой, как от докучливой мухи, и сильно подумать: «Перестань болтать». Не знаю, услышал он или сам понял, что отвлекает меня, но он замолчал.

Я отпустила волосы Дамиана и сомкнула руки вокруг его шеи в захвате, который был бы удушающим, если бы Дамиану нужно было дышать. Вампиры дышат, но это им не обязательно. Рука скользила легко из-за крови, но из-за той же крови труднее было держать захват. Я опустила голову, прижалась к его голове, верхней частью тела удерживая эту голову.

Ричард отпустил волосы Дамиана, и вампир взметнулся с пола. Я сжала захват, но он тащил меня за собой. Мне удалось не дать ему вертеть головой, но удушить его я не могла, а моего веса не хватало, чтобы его задержать.

Дамиан навалился на Ричарда, прижимая его к полу. Здоровой рукой Ричард упёрся в грудь вампира. Мои ноги находились по сторонам от них. Неуклюжая поза, потому что они у меня недостаточно длинные, но я стала оттаскивать назад шею Дамиана. Я чувствовала, что могу сломать ему позвоночник, почти наверняка могу, но именно этого нельзя было делать. Если вампиру отрезать голову, он почти наверняка умрёт. У меня раньше не было сил, чтобы так легко сломать шею, и я никогда этого не пробовала. Если я сломаю ему хребет, он умрёт? Или останется калекой? Вампиры остаются калеками после перелома позвонков?

Рука Ричарда начала дрожать и поддаваться в локте. Я тянула назад и чувствовала, что трахея Дамиана поддаётся. Сначала у него будет раздавлена шея, а потом сломан позвоночник. Глянув в сторону, я увидела, что Натэниел склонился над Грегори у подножия лестницы. Грегори не шевелился, но будем решать проблемы по очереди.

— Натэниел! — крикнула я.

Он повернулся, и почти весь оказался залитый кровью. Наверное, в основном не своей. Лицо его было удивлённым, будто он не мог уследить за нашей дракой, но пришёл. Натэниел схватил Дамиана за руку, и это будто дало вампиру другую цель. Он спрыгнул с Ричарда и вдруг оказался на Натэниеле. Я ощущала себя положительно бесполезной. Если я не могу его задушить, слишком легка, чтобы его удержать, не хочу ломать ему шею, то что от меня толку? Тот вес, что во мне был, я пыталась использовать, чтобы сбить его, чтобы дать Натэниелу время поднять руки и упереться ногой в живот Дамиана. Если бы Натэниел умел драться, он мог бы сделать больше, но сейчас пусть хотя бы закроется от укуса вампира.

Снова тихо прозвучал у меня внутри голос Жан-Клода:

— Ты что-то сделала, что нарушило связь между тобой и Дамианом. Ты должна восстановить её, ma petite.

— Немного не до этого сейчас, — ответила я.

Ричард своей единственной рукой обхватил Дамиана за пояс и помог мне стащить его с Натэниела. Мы все трое свалили его на пол. Я изменила захват на шее на такой, от которого вообще не было бы пользы, если бы Натэниел не давил ему на плечо и грудь, а Ричард не сел бы на все остальное. Я обернулась всем телом вокруг его шеи, чтобы ему труднее было подняться и ударить. Я уже пробовала этот захват на здоровых мужиках в тренировочном зале, и толку было чуть, если у противника хватало силы подняться с пола, когда я болтаюсь у него на шее, но сейчас я его применила только чтобы держать его голову, пасть, клыки, и потому что мне помогали Ричард и Натэниел.

Он отбивался, но мы, трое на одного, справлялись. Кое-как. Тяжело дыша, но достаточно отчётливо я спросила:

— Что ты имеешь в виду — нарушила связь между ним и мной?

— С кем ты говоришь? — спросил Натэниел сквозь сжатые от напряжения зубы.

— С Жан-Клодом, — ответил за меня Ричард.

— Ты его тоже слышишь? — удивилась я.

— Иногда.

Я хотела спросить: «Например, сейчас?», — но меня опередил Жан-Клод.

— Ты поставила щиты конкретно против Дамиана — зачем?

— Он проснулся, залитый солнцем. И пришёл в ужас. Он был дико напуган, и этот страх душил меня и Натэниела.

— Вас обоих? — уточнил Жан-Клод.

Я видела, как он лежит на белых шёлковых простынях, разметав волосы чёрным сновидением. Одна рука лениво касается голой спины Ашера, как стучат пальцами по столу или гладят собаку, думая о чем-то другом.

— Да, нас обоих.

— Проснувшись, я спросил тебя, что ты сделала. Теперь я, кажется, знаю.

Раз в жизни я вовремя осознала очередную метафизическую катастрофу и сказала:

— Мы уже знаем.

— Что знаете, ma petite?

Тут Дамиан особенно сильно взбрыкнул, оторвав меня от пола, и обратно я опустилась, уже когда скорее почувствовала, чем увидела, как остальные двое его прижали опять. И я подумала, потому что дыхания на речь у меня не было.

Что мы — триумвират.

— Я слышу, — сказал Ричард, и мрачная нотка прозвучала в этих словах, будто он подумал, что я хочу от него скрыть это, потому и подумала, а не сказала вслух.

Меня никогда не оставляло убеждение, что с Ричардом чертовски трудно. А его — что я кровожадна.

Жан-Клод не стал задавать глупых вопросов или обсуждать метафизику. Если мы все знаем, что мне удалось создать второй триумвират, то можем двигаться дальше.

— Когда ты закрылась от страха Дамиана, ты слишком хорошо это сделала. Ты его отрезала от своей силы, как тогда, когда уехала.

— Я здесь, — ответила я, пытаясь отвернуться от струйки крови, которая решила стекать с Дамиана на меня.

— Физически, но не метафизически, а твоему слуге нужно и то, и другое.

— И как это исправить?

— Убери щиты, — ответил он, и даже мысленно голос прозвучал очень буднично.

Так просто, так очевидно. Я вспомнила, как закрылась от страха Дамиана. Я подумала тогда о металле — твёрдом, холодном, сплошном, непроницаемом. Не о металлической стене или двери, но об истинной сущности металла. У меня месяцы работы ушли, чтобы понять, что щит — это не воображаемая дверь или стена, ничего не надо строить, надо только думать: камень, вода, металл. Отделить то, что ты не хочешь пропускать, или утопить его. Марианна умела защищаться ещё воздухом и огнём, но этого я не понимала. Воздух слишком слаб для щита, а огонь… ну, огонь есть огонь. Я применяла инструменты, мне понятные.